Переждем вместе (о влиянии кризиса на иностранные юридические фирмы в России)

Екатерина Соколова, наш руководитель юридической службы, рассказала «Российской газете» о состоянии иностранных и национальных юридических фирм в условиях экономической нестабильности. Как санкции повлияли на рынок юридических и консалтинговых услуг? Какое положение в данный момент на российском рынке занимают ILF? Какие традиционно российские практики перешли в сферу интересов иностранных компаний? Об этом — в материале «Переждем вместе» на сайте и в бумажной версии издания.

«Российская газета»: Несколько лет назад такие практики, как M & А, прямые инвестиции, крупные корпоративные сделки, представляли в РФ в основном иностранцы. Изменилась ли ситуация сегодня? В каких практиках по-прежнему доминируют иностранные фирмы?

Екатерина Соколова: ILF традиционно доминируют на рынке юридических и консалтинговых услуг, сопровождающих крупные международные инвестиционные проекты в России. В настоящий момент в нашей стране наблюдается активное сворачивание зарубежных инвестиционных программ по причине усложнения международной политической обстановки и ухудшения экономического климата — ставки слишком высоки, очень легко проиграть. В связи с этим спрос на юридическое сопровождение стартующих инвестиционных или M & A проектов упал. Конечно, сворачивание действующих инвестиционных проектов — не такой простой и быстрый процесс, поэтому услуги зарубежных юридических компаний пока востребованы, особенно учитывая тот факт, что быстрое сворачивание порождает свои конфликты. Однако если инвестиционный климат не наладится в ближайшее время, удельный вес заказов на сопровождение инвестиционных проектов будет снижаться. А предпосылок для резкого улучшения ситуации пока не наблюдается.

«Российская газета»: Какие практики (внутренние, судебные споры, антимонопольная практика и пр.) считаются традиционно российскими? Поясните свое мнение.

Е. Соколова: Несомненно, к традиционно российским относятся процессуальные услуги по российскому праву, взаимодействию с регуляторами и корпоративному праву сугубо российских компаний. Кто, как не «абориген», знает подводные камни своих внутренних институтов? А глубокого специализированного опыта в области иностранных правовых процедур для оказания такого вида услуг обычно не требуется. К тому же в России уже давно сформировалась практика перехода сотрудников из ILF в российские компании на более высокие позиции. Таким образом, происходит постоянное обогащение российских юридических компаний лучшими международными практиками, и даже при наличии спора, отягощенного иностранным элементом, решением успешно могут заниматься российские консультанты. А если нет разницы, зачем платить больше? Это особенно актуально в условиях снижения покупательной способности рубля.

«Российская газета»: Как кризис сказался на рынке: стали ли ILF покидать российский рынок? Либо наоборот стали расширять практику в других направлениях?

Е. Соколова: Однозначного ответа на вопрос о влиянии кризиса на рынок юридических консалтинговых услуг пока нет. Несомненно, корректируется структура услуг и клиентская база ILF. Не секрет, что их услуги и раньше были по карману только крупным компаниям. Сейчас же самые до недавнего времени лакомые клиенты попали под санкции и многие иностранные компании просто не могут оказывать им услуги (хотя наверняка хотели бы). Также в данный момент активно сворачиваются проекты российских компаний за рубежом и иностранных компаний в России, что не может не стать ударом для ILF. Однако это, с другой стороны, благодатнейший для юристов рынок на ближайшее время: расторжение международных контрактов, оспаривание санкционных действий — Клондайк для иностранных консультантов. Кроме того, из-за «закрытия» многих традиционных юрисдикций в настоящее время наблюдается тренд обращения на Восток, в страны Азии. Это новые рынки для ILF.

«Российская газета»: Как санкции сказались на рынке юридических и консалтинговых услуг? В частности, на деятельности ILF?

Е. Соколова: Как говорится, нет худа без добра. С одной стороны, многие ILF лишились своих крупнейших клиентов. Это произошло по разным причинам: из-за невозможности обслуживать компанию, попавшую под санкции, из-за сворачивания клиентами проектов с целью хеджирования рисков. Но кто назовет скудным рынок судебных услуг в связи с наложением на компании санкций? Или, например, рынок услуг по юридическому сопровождению сворачивания крупных проектов из-за санкционного режима? Я думаю, у ILF сейчас есть возможность прилично заработать на подобных услугах, несмотря на то что их нельзя назвать перспективными на длительном отрезке времени. Дело в том, что проекты такого рода обычно длятся не один день, а значит, к моменту их завершения экономическая и политическая ситуации могут развернуться на 180 градусов.